лицами в воду
" - Не надо держаться за желания, в которые вы не верите. Я знаю, чего вы желаете. Вы должны научиться отказываться от этих желаний или желать вполне и по-настоящему. Если вы сумеете попросить так, что в душе будете вполне уверены в исполнении своего желания, то оно и исполнится. А вы желаете и тут же в этом раскаиваетесь, и потому боитесь. Всё это надо преодолевать. Я расскажу вам одну сказку.
И она рассказала мне о юноше, влюбленном в звезду. Он стоял у моря, простирал руки и взывал к звезде, он мечтал о ней и обращал к ней свои мысли. Но он знал или полагал, что знает: человек не может обнять звезду. Он считал, что это его судьба - любить светило без надежды на исполнение желания, и на этой мысли построил всю свою жизнь как поэму о покорности судьбе и немом, непрестанном страдании, которое сделает его лучше и чище. Но все его помыслы были направлены на звезду. Однажды он снова стоял ночью у моря, на высоком утёсе, и смотрел на звезду, и сгорал от любви к ней. И в миг величайшей тоски он сделал прыжок и ринулся в пустоту, навстречу звезде. Но в самый миг прыжка он подумал с быстротой молнии: это же невозможно! И тут он упал на берег и разбился. Он не умел любить. Если бы в тот миг, когда он прыгнул, у него нашлась душевная сила твёрдо и непреклонно поверить в исполнение желания, он бы взлетел и соединился со звездой.
- Любовь не должна просить, - сказала она, - и не должна требовать, любовь должна иметь силу увериться в самой себе. Тогда не её что-то притягивает, а притягивает она сама. Синклер, вашу любовь притягиваю я. Если она когда-нибудь притянет меня, я приду. Я не хочу делать подарки, я хочу, чтобы меня обретали.
А в другой раз она рассказала мне другую сказку. Жил-был человек, который любил без надежды. Он совсем ушёл в свою душу и думал, что сгорает от любви. Мир был для него потерян, он не видел ни синего неба, ни зелёного леса, ручей для него не журчал, арфа не звучала, всё потонуло, и он стал несчастен и беден. Но любовь его росла, и он предпочёл бы умереть и совсем опуститься, чем отказаться от обладания красавицей, которую он любил. Он чувствовал, как его любовь сжигала в нём всё другое, а она становилась мощнее, она притягивала, и красавице пришлось повиноваться, она пришла, он стоял с распростёртыми руками, чтобы привлечь её к себе. Но став перед ним, она вся преобразилась, и он, содрогаясь, почувствовал и увидел, что привлёк к себе весь потерянный мир. Она стояла перед ним и отдавалась ему; небо, лес и ручей - всё великолепно заиграло новыми, свежими красками, бросилось к нему, принадлежало ему, говорило его языком. И вместо того чтобы обрести только женщину, он обнял весь мир, и каждая звезда на небе горела в нём и сверкала радостью в его душе… Он любил и при этом нашёл себя. А большинство любит, чтобы при этом себя потерять".
(Герман Гессе "Демиан. История юности Эмиля Синклера")
И она рассказала мне о юноше, влюбленном в звезду. Он стоял у моря, простирал руки и взывал к звезде, он мечтал о ней и обращал к ней свои мысли. Но он знал или полагал, что знает: человек не может обнять звезду. Он считал, что это его судьба - любить светило без надежды на исполнение желания, и на этой мысли построил всю свою жизнь как поэму о покорности судьбе и немом, непрестанном страдании, которое сделает его лучше и чище. Но все его помыслы были направлены на звезду. Однажды он снова стоял ночью у моря, на высоком утёсе, и смотрел на звезду, и сгорал от любви к ней. И в миг величайшей тоски он сделал прыжок и ринулся в пустоту, навстречу звезде. Но в самый миг прыжка он подумал с быстротой молнии: это же невозможно! И тут он упал на берег и разбился. Он не умел любить. Если бы в тот миг, когда он прыгнул, у него нашлась душевная сила твёрдо и непреклонно поверить в исполнение желания, он бы взлетел и соединился со звездой.
- Любовь не должна просить, - сказала она, - и не должна требовать, любовь должна иметь силу увериться в самой себе. Тогда не её что-то притягивает, а притягивает она сама. Синклер, вашу любовь притягиваю я. Если она когда-нибудь притянет меня, я приду. Я не хочу делать подарки, я хочу, чтобы меня обретали.
А в другой раз она рассказала мне другую сказку. Жил-был человек, который любил без надежды. Он совсем ушёл в свою душу и думал, что сгорает от любви. Мир был для него потерян, он не видел ни синего неба, ни зелёного леса, ручей для него не журчал, арфа не звучала, всё потонуло, и он стал несчастен и беден. Но любовь его росла, и он предпочёл бы умереть и совсем опуститься, чем отказаться от обладания красавицей, которую он любил. Он чувствовал, как его любовь сжигала в нём всё другое, а она становилась мощнее, она притягивала, и красавице пришлось повиноваться, она пришла, он стоял с распростёртыми руками, чтобы привлечь её к себе. Но став перед ним, она вся преобразилась, и он, содрогаясь, почувствовал и увидел, что привлёк к себе весь потерянный мир. Она стояла перед ним и отдавалась ему; небо, лес и ручей - всё великолепно заиграло новыми, свежими красками, бросилось к нему, принадлежало ему, говорило его языком. И вместо того чтобы обрести только женщину, он обнял весь мир, и каждая звезда на небе горела в нём и сверкала радостью в его душе… Он любил и при этом нашёл себя. А большинство любит, чтобы при этом себя потерять".
(Герман Гессе "Демиан. История юности Эмиля Синклера")